Обучение началось сразу после небольшой демонстрации башни чародея. Эдмонд показал юной волшебнице ее новые покои - при этом он отметил, что фрейлин и прислуги в башню он не допустит, так что Бриане придется управляться самой. Заглянули они и к этажу Эдмонда для общего ознакомления, но долго там не задержались и поднялись выше в библиотеку. Там они провели большую часть дня, заодно начав обучение. Эдмонд с энтузиазмом и слабо скрываемой гордостью рассказывал ей о содержании книг и рукописей, плавно переходя в раздел с его личных трудов по стихийной магии и природной волшбе.
- Я даю тебе возможность пользоваться этой библиотекой по своему усмотрению с одним лишь условием – книги должны оставаться здесь и не должны быть повреждены.
С этим напутствием, Эдмонд выбрал ей несколько трудов, которые объясняют действие природной волшбы начального уровня, а также рассказывает о взаимодействии разных сил природы. Несколько часов юная волшебница изучала тексты, а Эдмонд давал ей наставления и добавлял о вечной борьбе в природе и том тонком балансе, который сохраняется и в который вмешиваются люди, создавая новые условия для выживания.
Он сравнил крыс в полях и крыс в городе: здесь нет естественного отбора и крысы чувствуют себя комфортней, чем наша скотина, которую мы ведем на убой поголовно. Здесь нет хищников, употребляющих крыс в пищу, а огромное количество отбросов помогают поддерживать целую цивилизацию грызунов в пределах городских стен.
Один из таких примеров чародей привел, чтобы объяснить простым языком, чем природа отличается в городе и почему она наиболее эффективна за стенами. Впрочем, одними крысами не объяснишь, почему магия природы не эффективна в городах - так много мелочей и деталей. Крысы - лишь маленькая капля в море.
- Но есть в Аренине местечко, где магия природы все еще сильна, - чародей поднялся с места, - Пойдем, пора немного отдохнуть от книг.

- Здесь, - сказал он, - Присаживайся поудобнее, закрой глаза. Я буду восполнять свой резерв, а ты постарайся почувствовать, как мое тело и моя магия взаимодействует с окружающей меня природой.
Он оперся на один из валунов и закрыл глаза. Магия тут же потекла из его пальцев невидимыми струями едва заметной силы, собирая частицы магии в воздухе и возвращаясь к владельцу чуть толще и чуть «заметнее» - если попытаться ее обнаружить магией. Для глаз обычного человека Эдмонда был лишь стариком, раскинувшим руки в стороны, пока опирался спиной о валун.
Частичка за частичкой соединялись вместе, притягиваемые потоками его магии, идущих из его ладоней, делающих крутую дугу и возвращающихся обратно, отдавая собранную силу.

Пожалуй, в свой первый урок Бриане стоило бы быть на порядок внимательнее и сконцентрированей, но увы, магический вестник герцога, даже бесследно растаяв в воздухе, до самого вечера незримым роком преследовал молодую чародейку, словно чёрная массивная туча, неумолимо наползавшая со стороны Редженхолла, затягивая собой все небо. По-настоящему глупо теперь казалось рассчитывать, что родители оставят произошедшее без долгих и шумных скандалов, пройти через которые аренинской принцессе еще предстояло. По крайней мере, сегодня она четко уяснила, что законы, коим до сих пор подчинялся весь её мир, были не такими уж нерушимыми. Крошечная победа, которая, тем не менее,  смогла вдохновить бунтарку, как минимум, на еще одно сражение с судьбой, вероятно, кровавое и немилосердное, но совершенно неизбежное.
Как результат, весь остаток дня Бриана была молчалива и подавлена, на большинство реплик чародея отвечая сдержанным кивком, либо лаконичным «конечно». Единственное, что смогло ненадолго отвлечь девушку от бушевавших внутри страхов — библиотека, место, в котором совершенно благополучно, как казалось, можно провести всю оставшуюся жизнь и даже не заметить этого. На мгновение Бриана почувствовала себя ребенком получившим в подарок целую кондитерскую лавку.
Вполуха слушая наставления хозяина башни, юная колдунья целиком погрузилась в бесчисленные строки порученных ей томов, увы, те, вопреки ожиданиям, были полны предисловий и пространных суждений о сути и формах всего и вся, начиная от жизненных циклов насекомых, заканчивая формой и размерами некоторых растений. Увы, никакой конкретики, схем, алгоритмов, впрочем, было бы глупо рассчитывать на мгновенное погружение в первый же день, даст двуликий - у  Брианы будет еще много времени на все это; пока же - смотреть и слушать, не более.
Когда же пришло время практики, оба солнца перевалили далеко за полдень, наполняя воздух последними пряными запахами уходящего лета, войдя в ритуальный круг вслед за Эдмондом, девушка послушно опустилась коленями на землю, наблюдая за вихрящимися потоками энергии, лившейся сквозь саму жизнь вокруг, наполняя её наставника новыми силами. Происходящее выглядело по-настоящему «высшей» магией, кардинально отличавшейся от всего, что Брина учила прежде: с определенного ракурса просто брать немного резерва и из чистой энергии преобразовать его в, скажем, огонь было верхом примитивизма; здесь же все манипуляции одновременно протекали в несколько уровней, чередуя и подменяя друг друга. Направляя одновременно несколько потоков, чары были сложны и неуловимы. Да, Бриана четко видела токи силы, но вот разобрать направление и назначение каждого ей представлялось чем то, на что у неё уйдет не один день. Пожалуй, было бы практичней сидеть здесь с одним из библиотечных томов, попеременно сверяясь со схемами, но увы, приходилось довольствоваться простым созерцанием.

Постепенно нити силы увеличивались и расширялись, делая ещё большую дугу, свертываясь в ладони. Десятки нитей отделились от пальцев, соединяясь в круги. Те словно оплетали два огромных невидимых шара, которые раздувались с каждой минутой. Нитей добавлялось все больше, дополняя замысловатый плетеный узор и отдаляясь от ладоней волшебника. Однако теперь было видно – нити ни на минуту не прерывали прикосновение чародея. От больших замкнутых кругом дуг отходил непрерывный поток силы, безвозвратно вливающийся в ладони Эдмонда. Магия завораживала, переливаясь от голубого до зеленого, постепенно становясь золотистым, а затем темнея до красного и пурпурного, меняясь в синий и снова становясь голубым. Сила пульсировала вместе с меняющимися цветами, но вскоре Бриана поняла – пульсация была вызвана биением сердца – медленной и размеренной.
Внезапно круги оборвались, рассыпаясь тысячами осколков. Чародей открыл глаза. Там, в глубине его зеленых очей, все ещё поблескивали чары. Взгляд, прояснившись, опустился на принцессу.
- Это – самое первое, чему тебе предстоит научиться, - произнес учитель, - И первым делом усвой то, что это не просто заклинание - это единение со всем живым.
На протянутую руку чародея села маленькая синица с желтым брюшком и голубыми крыльями.
- И поверь, когда ты и все, что тебя окружает – едины, мир приобретает совершенно иные цвета, - он улыбнулся уголками губ, - Да, книги покажут тебе формулы, а я расскажу, как ими пользоваться. Остальное будет зависеть только от тебя.
Синица вспорхнула маленькими голубыми крылышками и скрылась где-то в лесу. Эдмонд ещё долго провожал ее взглядом.
- Отправляйся в Башню – конь отведет тебя. А мне нужно расправить крылья, - он взглянул на свою ученицу, - Но я буду все время поблизости.
Золотистая пыль вихрем охватила чародея с ног до головы, а затем исчезла так же внезапно, как и появилась, открывая взору большого черного ворона. Он бил крыльями, поднимаясь в воздух. Ворон сел на один из камней, блеснул принцессе черным глазом и, более не задерживаясь, взлетел, покружил над поляной, а затем полетел выше и скрылся за кронами деревьев.

То ли от свалившихся переживаний, то ли от обилия событий нынешнего дня, Бриана, говоря на чистоту, утратила всякие силы удивляться чему-либо, пусть даже прямо на её глазах сбывалась главная мечта последних лет. Даже превращение мастера, увы, показалось чем-то вполне закономерным и предсказуемым, в конце концов, после всего, что она слышала о вороне, может быть что-то такое, на что колдун не способен? Разве что... на самую крошечную долю секунды в голове молодой чародейки промелькнуло любопытство: не чувствуют ли друиды, постоянно меняющие свой облик фантомных болей в невидимых крыльях и хвостах? Не терзаются мыслями, насколько тонка может быть грань между человеком и животным?
Однако время шло, и  темных крыльев наставника уже давно было не различить за кронами деревьев, не считая пары скакунов, на которых они сюда прибыли, Бриана была посреди рощи совершенно одна. Трудно припомнить, когда в последний раз подобное случалось. Забавным было само то чувство, возникавшее после многих лет проведенных в стенах то одного, то другого замка, стоило только колдунье покинуть привычную среду. Бросив последний взгляд взгляд на зачарованный круг, девушка, поддавшись мгновенному порыву, протянула руку к лучащимся энергией камням и попыталась наладить стойкий поток между собственной ладонью и  пульсировавшими в них силами. Тонкий ручеёк протянулся от кончиков пальцев к шершавой поверхности валуна, расползаясь по всей поляне. Бриана чувствовала, как собственный резерв её по капле утекает в бездонное море , однако ничего, вопреки ожиданиям, не возвращалось взамен.Взыгравшая гордость требовала продолжения, а посему, нахмурившись, Бриана попыталась "потянуть" эту ниточку на себя, прикладывая все больше и больше сил в деле, более напоминавшем попытки столкнуть с места гору, на лбу её выступили крошечные капельки пота, сердцебиение участилось, знаменуя практически истощенный резерв, однако, чуждая жизненная энергия, столь легко подчинявшаяся ворону, проглотив без остатка все потраченное Брианой, и не думала поддаваться.
- Ах, что б тебя.... - с тяжелым вздохом, девушка движением руки разорвала связь, чувствуя как предательски начинает кружиться голова. Чудом успев ухватиться за лошадиную сбрую, молодая колдунья смогла устоять на ногах. Еще несколько минут ушло на то, чтобы отдышавшись, на ватных ногах взобраться в седло, позволяя скакуну, столь благородно спасшему её от обморока посреди леса, унести себя прочь по одному ему ведомым тропам, назад к городским стенам.

Отредактировано Бриана дель Вебер (20-09-2017 23:52:41)

Мертон вошел в покои своей жены. Маргарит сидела возле камина со своей фрейлиной и что-то обсуждала в полголоса, обложив себя свитками. Не трудно догадаться, что новоиспечённая герцогиня стремилась воспользоваться своим положением и выгодно отдать замуж дочь и сына. Мертон был не против. Хорошая жена могла укрепить положение сына как графа, а хорошая родословная жены могла стать хорошим подспорьем Вульфрику как будущему герцогу.
Конечно, всё это будет через неприязнь и холод в глазах юноши. Что поделать, если ошибки прошлого не дают отцу и сыну нормально общаться. Мертон порой думал об этом, и иногда ему казалось, что взваливать на сына наследие рода, это очередная ошибка. Как Вульфрик может понять верность и преданность семье дель Вебер, если он никогда не видел от этой семьи ничего хорошего? Ричард любил племянника, но их встречи были не частыми. Мертону же до сына порой не было времени, и что греха таить – и желания. Он мечтал о том, чтобы его сыновья унаследовали дар магии, но не всем мечтам суждено сбыться. К матери Вульфрик более терпим, а значит, к слову Маргарит прислушается. А герцог довериться выбору жены.
Другое дело – Брианна. Юная колдунья, ставшая в одночасье принцессой, из тихого далекого угла под названием Тарош оказалась в бурлящем жизнью Аренине. И похоже, не смотря на то, что за достижениями дочери Мертон следил очень внимательно, за её взрослением он не уследил. И вот, пока её мать ищет ей жениха, а отец занимается делами государства, юная принцесса упорхнула из золотой клетки, прямиком к лучшему магу Аренина… Юная ласточка улетела прямиком в гнездо старого ворона…
Маргарит заметила присутствие мужа и отложила свиток. Фрейлина вспорхнула с кресла, присела в знак приветствия герцога и покинула комнату. Маргарит же принялась собирать свитки.
- Выбираешь для детей лучшие партии?
- Ничего от тебя не скроется, Мертон. Вернее от твоего холодного взора.
Герцог чуть нахмурился. Что на этот  раз? Чем сегодня он провинился перед дражайшей супругой? Или на неё так влияет новость о скором прибытии брата? Признаться, граф и у Мертона вызывал чувство, близкое к желанию покинуть комнату, лишь бы не находиться рядом с этим властным человеком слишком близко и слишком долго. Но ему покинуть зал, просто так, не позволено, а вот Маргарит может использовать любой благовидный предлог. Женщины…
Маргарит посмотрела на мужа и вздохнула.
- Прости… Глупо требовать от тебя внимания, когда есть что-то более важное, и требующее твоего внимания…
Она поспешно опустила глаза в свиток с родословной какого-то графского рода, чтобы не видеть, как начинает дергаться глаз у её мужа. Порой Маргарит позволяла себе такие шутки, и обычно Мертон не слишком на них реагировал, или реагировал в том же колком ключе. Сегодня же, что-то пошло не так. И уже очередь Маргарит задаваться вопросом, что случилось на этот раз?
Герцог же, успокоив свой дергающийся глаз, сел в кресло, ещё теплое от зада фрейлины и рассеянно взял в руки первый попавшийся свиток. Это была родословная одного из восточных графов. Беглый взгляд, имена, даты рождения и смерти… Хм… А оказывается у дель Веберов есть ещё очень и очень далекие родственники…. Мертон остался в той же позе, держа свиток в руке.
- Маргарит… Где Брианна?
Женщина напряглась.
- Должна быть в своей комнате. Я оставила её дожидаться учителя по танцам….
Мертон положил свиток на место и сложил освободившиеся руки шпилем.
- Боюсь, пока мы печемся о благе для наших детей, каждый в свою меру, наши дети выросли и сами уже пекутся о своём будущем.
- Что ты имеешь в виду? Говори! Не томи!
Мертон посмотрел в лицо женщине, с которой жил в супружеской паре уже не одно десятилетие. Он помнил её четырнадцатилетней девочкой, оказавшейся в его круге, юной, неопытной, но уже смышленой и хитрой, стремящейся выбраться из-под опеки отца и брата. Он помнил её в день свадьбы, в день рождения Вульфрика, Брианны… Помнил её лицо, когда привел в дом своего незаконнорожденного сына. Ему посчастливилось жениться на женщина, с которой его связывает всё, кроме пылкой страсти. Забота…Преданность… Не смотря на сложившуюся жизнь, Маргарит никогда не предавала его, не вонзала ножи в спину, и делала всё, чтобы репутация младших дель Веберов была непогрешима. Не ради Мертона скорее всего, который сам делал все, чтобы вопросы репутации касались либо только его, либо не касались его семьи вообще. Но дети всё расставляют на свои места. Так Вульфрик слывет не самым людимым, Брианна скрытой, а Олаф делает всё, лишь бы от его имени всех бросало в дрожь. И все это они с Маргарит переживали вместе… даже будучи далеки друг от друга.
Со вздохом, Мертон поведал жене о том, что их дочь самовольно покинула замок.
- Похоже, ей не сильно понравилась идея возвращаться в наш замок. Она ослушалась меня, тебя, и сбежала, дабы учиться магии у величайшего чародея Аренина.
Краски менялись на лице жены, и это почему-то доставляло Мертону удовольствие созерцания. Маргарит бледнела, краснела. Очень редко женщина позволяла себе проявления эмоций, и вот он тот чудесный случай.
- И почему ты мне это говоришь так спокойно?! Мертон! Наша дочь ослушалась приказа! Сбежала! Где она?
- Сейчас она под защитой Эдмонда, Главы Магического Совета. Губа  у нашей дочери не дура, дражайшая жена. В своё время этот чародей обучал меня, но даже я в своё время не мог и подумать, чтобы заявиться к нему, и потребовать обучения.
- Что?
Минут пятнадцать Маргарит изливала Мертону своё видение ситуации, но всё это сводилось лишь к тому, что юной молодой принцессе не пристало обучаться у старого плешивого колдуна, который живет с вонючими птицами в башне!
Чародей не спешил переубеждать жену. Маргарит, не будучи обладательницей магического таланта, не могла понять, что обучение у легендарного Эдмонда было чем-то таким….примерно равным получение графского титула лишь за то, что вовремя поклонился нужному человеку. И лишь к концу тирады, Мертон понял одну простую вещь, что его жена возмущена не тем, что её дочь обучается колдовству, а тем, где она обучается! И хоть сам он был рад отправить дочь подальше от столицы, где опасностей было куда больше, нежели радостей, сам он про себя ответил, что вопрос места обучения вполне решаем.
- Я желаю немедленно видеть дочь!
Мертон поднялся в кресла.
- Я уже распорядился подготовить все нужное, чтобы мы быстро добрались до колдовской башни. К слову, Эдмонд известил меня о том, что наша дочь у него. И думаю, лучше будет её вернуть. Нет,  нет, ты права, моя дорогая. Чародейская башня мага-холостяка – не лучшее место для юной принцессы. Но, на сколько я знаю Эдмонда, он не будет уже каждый день приходить во дворец ради нескольких часов занятий с Брианной. Я найду ей лучшего учителя, и она будет обучаться… Но в Тароше.
Лицо Маргарит вновь изменилось. Она обдумывала слова мужа, и кажется, приняла нужное для Мертона решение. Либо… Выходя из покоев жены, Мертон чуть улыбнулся. Кто кого перехитрил в этой семье? Жена его, пытаясь выбить для дочери шанс остаться в городе, либо же он, теша себя иллюзией, что смог переубедить жену в необходимости для Брианны остаться в городе.
В любом случае ближе к вечеру чета дель Веберов с группой стражи уже стояла у  входа в башню Эдмонда. Стражам приказано было оставаться здесь, а сам же Мертон, взяв жену под руку, направился к двери. Что он должен был сказать Брианне? Его радость от того, что его дочь будет обучаться у Эдмонда, а значит, получит лучшее образование в области магических наук, росла с каждым ударом сердца. Но, в тоже время, разочарование в непослушании было велико, и как порядочный отец, он должен был Брианну наказать. Только вот стоило ему начать думать о наказаниях, как Маргарит начинала прижиматься к нему, явно чувствуя себя неловко в жилище легендарного вороньего мага.

Встреча Эдмондом Чёрным Вороном не была напыщенной, что нельзя было сказать о его одеянии. Мертон привык видеть его в чёрном балахоне, в рабочих одеждах, а тут... Даже он был очень поражен таким преображением, что уже говорить о Маргарит, которая хоть и высоко держала голову, сильнее сжала руку своего мужа. Чародей внутри себя улыбнулся. Порой, его супругу так легко удивить, но она всё равно не покажет виду. Ни один мускул на её лице не дрогнет. И это восхищало Мертона в Маргарит. Всегда. Может, за это он её и уважал, а может и больше.
Они прошли через врата, оставив часть стражи на улице. Им предстояло пройти через живописный сад, украшенный необычными, красивыми, фигурными и простыми цветами, распускающимися только осенью. Маргарит всё ещё держала руку Мертона, но цветы и красота сада немного расслабили женщину. А герцог тем временем думал лишь об одном - как Брианна могла так поступить? Без разрешения! Может, он бы и позволил ей обучаться, но она же даже не спросила!
Эмоции бушевали в душе герцога-чародея, но он старался держаться. Ни к чему показывать людям свои эмоции. Да и Брианна, не смотря на свой проступок, не заслуживает выслушивать крики отца. Ведь... Мертону было сейчас сложно признать это, но в душе у него была гордость за то, что дочка смогла поразить Эдмонда своими навыками.
Часть стражников остались у башни, когда их приятная прогулка по саду завершилась. Дальше уже пошли только трое: Мертон, Маргарит и хозяин башни, Эдмонд.
Они поднялись по широкой полукруглой лестнице, вошли в зал, который Мертон видел не раз, но Маргарит впервые. Женщина чуть расслабила хватку. Кажется, сам Эдмонд произвел на неё куда большее впечатление, чем его жилище. По меркам герцога это жилище было скромным - всего лишь гобелены эльфийской работы украшали его, да мебель была из резного дуба. Но, герцогиня не выказала какого-то разочарования по поводу богатства жилья мага. Однако, её рука чуть дрогнула, и Мертон взглянул вперёд. За одним из столом видела его дочь.
Эдмонд же не сразу отпустил чету, оставив напоследок одну лишь просьбу. Мертон лишь кивнул. Он уже догадывался и мудрый чародей лишь подтвердил его догадку. Он позволил Маргарит отпустить его руку и подойти к дочери. Герцогиня молча обняла дочку, поцеловав ту в лоб, и тут же отпустив. Женщина села на соседний стул того же стола, а Мертон...
мужчина тоже сел за стол, сложил руки шпилем и задумчиво посмотрел на Брианну. Ему хотелось отругать её, пояснить многие вещи, которые его дочь не понимала, или не хотела понимать, но понимание более иной истины заполняло его, и он лишь вздохнул.
- Вот и что нам с тобой делать, дочь?

Сердце Маргарит сжималось от переживаний за дочь. Защищенная обстановка, отсутствие чужих глаз, не считая ворона... если бы не ворон, женщина бы позволила себе несколько слов, но умные глаза птицы, следящей за ними, подслушивающей их... Герцогина собралась, подобралась и выпрямилась. Она всё ещё смотрела на ночь нежным обеспокоенным взглядом, но всё чаще она смотрела на мужа, пытаясь в его лице увидеть решение, которое он принял. Маргарит была хорошей женой, она не перечила мужу, очень редко, принимала его сторону, его убеждения, за малым исключением, но за столько лет она так и не научилась всегда предугадывать его поступки. Мертон тоже умел скрывать мысли и эмоции, и сейчас на его сухом усталом лице не были за что зацепиться. Серо-зеленые глаза неотрывно смотрели на провинившуюся дочь, брови были расслаблены, подбородок не двигался. Казалось, герцог думает над тем, под каким конвоем увозить дочь, и это немного печалило Маргарит.
Они приняла с мужем решение, что Брианна уезжает в Тарош с братом, чтобы быть как можно дальше от опасностей. И получается, что никто никуда не уезжает. Маргарит в замке, выбирает лучших кандидатов в мужья для дочери и кандидаток в жёны для сына. А Брианна? Неужели Мертон позволит ей обучаться?
Герцог думал. Он с удовольствием отметил обеспокоенность Маргарит, хоть она и опять надела маску спокойствия и уверенности. Но он тут не для того, что бы любоваться женой. Его глаза обратили своё внимание на дочь, предпочитающую смотреть на своё платье, чем в глаза отцу. Пусть соберется с мыслями.
Она и собралась.
- Простите? И это всё, что ты можешь сказать, юная леди? Простите? - Переспросил Мертон. Его голос не повысился, остался таким же спокойным, лишь с добавлением нотки сердитости. Герцог напоминал готовящегося к броску кота, прямо смотрящего на свою добычу. - Ты не отдаёшь себе отчета, что подвергла свою жизнь опасности. Я не зря хочу отправить тебя в Тарош, подальше от бед и напастей, но похоже, ты уже решила что достаточно самостоятельная для собственных решений?
- Мертон, - тихо произнесла Маргарит.
Мертон распустил шпиль и поднял ладонь, призывая жену к молчанию.
- Этот акт непослушания не может остаться без наказания. Я очень недоволен тем, что ты, Брианна, нарушила мой приказ. Поэтому, - герцог замолчал, выдерживая паузу.
В нём боролись мысли и чувства, желания и беспокойства. Его семья, его дети... пусть он уделял им мало внимания, но они его дети и он их любит, он беспокоится о них. И разве можно позволить юной девушке самой решать? Конечно нет, но и увозить её от того, что она любит... Ведь в ней Мертон видел и себя, такая же увлечённость магией, такая же жажда знаний и потенциал, который можно реализовать. Но, нужно ли ей это? Она будет вынуждена выйти замуж за того, кого выберут её родители, и если повезет, муж не будет против её магии. А если не повезет? Герцог вновь посмотрел на Брианну. Юная чародейка...
"В этой башне она будет в куда большей безопасности, нежели в пустом замке в Тароше", - промелькнула мысль, и мужчина ненадолго задумался.
- Поэтому, я назначаю тебе наказание в виде полного послушания Эдмонду.
Маргарит аж поднялась со стула, на что Мертон посмотрел на свою жену. Она не владела магией, не умела колдовать и не знала что это такое. Не знала этих ощущений. Глаза его супруги сверкали, она явно не была довольна таким поворотом. Она думает, что её дочь достойна куда лучших апартаментов, чем башня старого колдуна? А может, дело было именно в разрешении? Герцог лишь пожал плечами и посмотрел на свою дочь.
- Я очень недоволен, Брианна, тем, что ты меня ослушалась. Я бы мог забрать тебя от сюда, запереть в Тароше и не выпускать, покуда всё мои тревоги не прекратят существовать. Но, раз ты решилась сбежать сейчас, то сбежишь и из Тароша.
- Мертон!
- Маргарит, прошу. Тарош ведь по сути тоже не безопасен. А здесь она будет частично под нашим надзором, под надзором Эдмонда. Если ты беспокоишься о том, что разрешая её обучаться, я её и не наказываю, то ошибаешься. Пусть Брианна получит что хочет, но я попрошу Чёрного Ворона её не жалеть, не щадить, и спрашивать по магии не взирая на её титулы и родственные со мной связи. В этом вопросе я отдаю её в полное распоряжение чародея, а если она не оправдает ожиданий, выдадим её замуж.
Женщина испуганно ахнула и подошла к дочери.
- Как ты можешь?
Мертон вздохнул. Не хотел он признавать, что рад за дочь, и не хотел при ней объяснять Маргарит, что обучение у Эдмонда среди магов считается чуть ли не высшим признанием потенциала. Но, видно, кое-что придется сказать.
- Маргарит, она будет жить не в хлеву, питаться явно не помоями. В случае опасности, мы всегда может её от сюда забрать, а пока, пусть прочувствует на себе что такое настоящее обучение у могущественного чародея. Не у магов-учителей, которых я нанимал и который хвалили её за удачную попытку простеньких манипуляций. Твои переживания без основательны, и если я знаю Эдмонда, то Брианне тут будет не легко. Надеюсь, ты понимаешь это дочь.
Серо-зелёные глаза внимательно посмотрели на принцессу.