С самого начала благородная миссия, которую зельевар решил взвалить на свои плечи, не задалась. Сначала в Аренине он попал в какую-то странную передрягу, что почти не оставила после себя воспоминаний, но зато перенесла их с Виком на добрый месяц назад во времени. Можно было бы счесть это событие благом… Но вот беда: рекомендательные бумаги, которые ему выдала баронесса Нортгемт, были подписаны за весьма определённой датой. И любого сколько-нибудь внимательного читателя наверняка бы заинтересовало бы столь вопиющее несовпадение. Навряд ли кто-то бы поверил в версию с путешествием во времени: в этом Руфио успел убедиться на весьма неприятном опыте. Повезло ещё, что та жрица решила не обращаться к страже – иначе бы его ждала очень весёлая перспектива объясняться перед благородными стражами порядка, а затем в итоге наверняка ещё и посидеть под замком до выяснения обстоятельств. Куда проще поверить в подделку, чем в ошибку высокородной особы. Но уж если настоящая, неподдельная печать их бы заинтересовала… Всё равно ему бы предстоял увлекательный разговор с баронессой.
К счастью, обошлось. Но, тем не менее, бумага оставалась совершенно неподходящей для использования по назначению. А без неё… Серобашенники принимали любую помощь, это факт. Но, будучи в первую очередь орденом целителей, ценил он наиболее всего помощь тех самых целителей. Магов, жрецов и жриц – неважно. А лекари и зельевары… В них тоже была нужда, факт. Но вот только какая… Руфио недвусмысленно уведомили, что представители Ордена предпочли бы его видеть, если можно так выразиться, в тылу, готовящим зелья и эликсиры… Которые помогают как больному припарки. Перед тем, как отправиться в путь, мужчина собрал все возможные данные о чуме, и они отнюдь не внушали уверенности: недуг не лечился магией, и если раньше целебные зелья ещё могли спасти больного на ранних стадиях, то теперь же толку от них не было решительно никакого.
Немудрено ли, что жаждавший активных действий зельевар вежливо отверг это предложение? Конечно, это оставило его почти без поддержки: серобашенники ссудили ему немного трав, кое-каких простеньких эликсиров, пообещали найти добровольца для похода в зачумленные земли… И всё. Конечно, это уже немало. Но решительно недостаточно. Тем более, что добровольца так и не нашлось: по словам главы местного филиала ордена, единственная целительница, готовая найти любого попутчика в зачумленные земли, отбыла два дня назад, так и не дождавшись спутника.
Задерживаться в городе смысла особого не было. Подкупив припасов, жизненно необходимых в том месте, куда они отправлялись, зельевар вышел на Вороний тракт. Путешествия и походы были ему не в новинку: часть дня они с Виком прошли пешком, но затем им улыбнулась удача. Предстать перед путниками удача решила в облике достаточно оригинальном: на сей раз эта капризная дама решила принять облик скрипучей и расшатывающейся деревянной повозке, в которую везла пара понурых лошадей. Впрочем, возница выглядел несколько более весёлым: как выяснилось из разговора, ему удалось продать зерно и яблоки в столице курфюршества за неплохой барыш, и теперь он мог позволить себе новые инструменты взаимен уже разваливающихся старых. Хороший плуг, острый серп… Мужчина с улыбкой выслушивал восторги селянина. И был награждён за свою вежливость: за чисто символическое вознаграждение их с Виком взяли попутчиками. Дорога оказалась тряской и обильно сдобренной рассказами возницы, но это было куда лучше, чем плестись пешком.
Так они добрались почти до самого Санда. До городка пришлось идти пешком, но за ним удалось поймать ещё оного возницу и убедить того взять себе пассажиров.  Где-то близ Барвела они сошли с тракта, углубляясь в лес, и ближе к вечеру вышли к Снежной реке. Близ берега, под мерный шум перекатывающихся волн, они и заночевали – с тем, чтобы на следующий день отправиться вдоль берега в поисках переправы. Нашлась деревенька, с жителями не слишком приветливыми – но у них нашлась пара яликов. Опять кошель Руфио чуть полегчал, и на хлипкой лодке их с Виком вместе со всем скарбом переправили на другой берег.
К через два дня, к самому вечеру, они вышли к Броку. Город выглядел достаточно обыденно и спокойно: на улицах не пахло мертвечиной, в подворотнях не лежали гниющие тела, да и больных на улицах не наблюдалось. Этого места чума ещё не коснулась… Но она была рядом. Зельевар это чувствовал. Он видел, как от её дыхания люди ёжились, становились обозлёнными и напуганными. Как самые умные и острожные стремились сбежать отсюда на юг, а самые нерешительные боялись лишний раз высунуть нос на улицу. Здесь можно было бы остановиться. Это место оставалось пока что безопасным… Но там, где нет опасности, там и нет новых познаний. Так это работает – во всяком случае, с болезнями. И потому на следующее утро мужчина направился дальше на север. К Альброку.

Какой это был день их путешествия? Кажется, двенадцатый. Руфио не был уверен в этом наверняка. Последний день они с Виком провели, пробираясь через достаточно густой и красивый лес. Остатки золота висели над их головами, золото мерно шуршало под их ногами. Золото было даже в воздухе: отдельные листья срывались с ветвей, и, медленно кружа, планировали вниз, чтобы присоединиться к тысячам себе подобных. Поздняя осень в Озёрном крае… забавно, что за этого год он видит её уже во второй раз. Ну ничего. Главное – не встретить себя в прошлом. По идее, не должен: раньше он был куда западнее. Там он впервые встретил Вика и Сайруса, попал в этот странный и всеми забытый форт, что служил последним пристанищем древнего некроманта. Тогда им улыбнулась удача. Улыбнётся ли сейчас? Пока что всё лучшим образом.
Здесь, на холме, лес редел, постепенно превращаясь в отдельные далеко стоящие друг от друга деревца, сквозь которые проглядывала не просто опушка – целая небольшая равнина. Равнина во многом искусственная: уж больно чётко очерченными казались её края. Ещё несколько шагов, чтобы выбраться из-под лесного полога – и Руфио окончательно убедился в своей догадке. Внизу виднелась небольшая деревенька, вокруг которой можно было без труда различить небольшие поля и огороды. Она казалась запустелой – но с такого расстояния ничего нельзя было знать наверняка. Быть может, он достиг своей цели? Кажется, на ближайшем к нему огороде корпела одинокая маленькая фигурка. Было бы неплохо у неё всё выяснить. Вот только…
– Вик, надень рубашку, будь добр. И будь готов по моей просьбе надеть маску, ладно?
Маска… Слишком громкое слово. Чуме было плевать и на магию, и на зелья. С чего бы ей спасовать перед травами? Однако лучше хоть такая эфемерная защита, чем вообще никакой. Швеёй Руфио был паршивой, но с грехом пополам он смог вшить маленький мешочек с травами меж двумя лоскутами мягкой ткани. Быть может, эта болезнь по воздуху и не распространяется… Но лучше подстраховаться.

     Чем меньше народа, тем меньше денег - эту простую, как мир, истину Сенна уяснила ещё спустя неделю после начала своей торговли. Торгуясь с воздухом много денег не получишь. Хочешь приобрести побольше монет - умей общаться с народом, умей заинтересовывать мимо проходящих, умей хвалить свой товар так, чтобы засматривались даже те, кому тот или иной пустякой и с доплатой-то не нужен. Это основные правила торговли. Мало кто захочет общаться с торговцем, который недовольно сверлит клиента и отвечает сквозь зубы. А вот ничтожными скидками на невероятно взлетевшие в цене товары можно привлечь любого дурака, поэтому Сенна не жалеет собственной глотки, стараясь привлечь как можно больше народа к своей телеге.
     Помнится, как-то ей на этот счет немало высказали такие же торговцы, мол слишком шумная, дела вести мешаешь, девушка в ответ на это лишь пожала плечами и сказала, что у каждого свои методы налаживания благополучия своей профессии. Разумеется, торговцы не были в восторге, а потому ночью даже попытались подрезать из её телеги немного товара. Попытались, да только вот удача их оставила. Кляча, напуганная шорохами в темноте, дернулась так, что сама Сенна едва не свалилась с телеги, а потому, едва разлепив глаза, сонная была крайне недовольна и первым делом потянулась за припрятанным ножом. Она никогда не была любителем кровопролитий, но свою жизнь предпочитала оценивать весьма дорого. Впрочем, решительных действией от неё и не требовалось, потому что сунувшийся было к лошади торговец, получил копытом по какой-то части своего тела, ознаменовав это бранными речами, а его товарищ предпочел и сам удалиться, пока не получил на орехи.
     Сейчас же ей никто особых замечаний не делает, но с каждой минутой Сенна отдается зазыванию народа с всё больше угасающей страстью. Да и смысл кричать, когда тебя не хотят слушать? Тут хоть ногами затопай, а внимания так и не удостоишься. Остается довольствоваться тем народом, что ещё топчется у её телеги. Река денег постепенно переходит в тонкий ручеек, а вместе с ним иссякает и настроение торговки, однако покупателям приходится улыбаться. Когда у телеги едва остается пара человек, Сенна замечает, как сбоку к телеге подкрадывается какой-то оборвыш, поблескивая глазами. Ага, а вот и воришки. С таким она сталкивалась нередко, в любом захолустье находился хотя бы один ребенок, который надеялся утащить из телеги хоть что-нибудь. Впрочем, она ведь и сама в детстве иной раз до жути хотела что-нибудь да урвать за бесплатно, только вот то ли смелости не хватало, то ли приоритеты расставляла возможность добротной трепки.
      - Эй, мальчонка, ты куда это руки свои загребущие тянешь? - окликает его девушка, перекидывая сдачу одному из последних покупателей.
     Парнишка сразу же делает вид, будто он здесь всего лишь проходил, но Сенна дурой не была и не позволила бы никому сделать себя таковой, а потому резким движением подскакивает к краю повозки и хватает не успевшего ещё улизнуть парня за плечо.
      - Воровать удумал, паршивец? - хмуро осведомляется девушка, не обращая внимания на роптание мальчишки. - Знаешь, что в моей родной деревне делали с такими вот ворами? Им отрезали по пальцу за каждую украденную вещь. Чик. Чик. Чик. Чик. Чик, - каждый такой “чик” девушка сопровождает загибанием пальца, пока в итоге не получает кулак. - А когда пальцев не оставалось, отрезали руку. Сначала по запястье, потом по локоть. Как-то я видала мужика, у которого руки были отрублены по самое плечо. Такой же участи ищешь?
     Пацаненок бледнеет, а затем начинает вырываться с гораздо большим рвением, едва не выворачивая Сенне руку. Приходится отпустить, пофыркивая от смеха. Конечно, ничего такого в детстве она не застала, однако за время торговли успела выдумать кучу таких историй для запугивания детворы. Авось в следующий раз подумают, прежде чем захотят что-нибудь у кого-нибудь стянуть.
     Вернувшись на своё место, Сенна с некоторым недовольством косится на толпу. Если бы не творившееся там оживление, то глядишь её кошель потяжелел бы ещё сильнее, а так одно разочарование. Надолго ли вся это кутерьма продлиться? Однако не успевает она помянуть Альброк крепким словцом, как к телеге подходят два стражника, заставляя её внутренне напрячься. Нельзя сказать, что стражников Сенна не любит, но иные из них бывают крайне премерзкими типами. От некоторых и вовсе без пары монет не отделаешься - будут стоять над душой и портить всю торговлю. Не дай бог и эти такие. Проще тогда сразу сняться с места и отправится в другой город, надеясь, что там дела идут для кого-то не лучше, а лично для неё - не хуже.
     Однако эти с первого взгляда вроде бы мирные, по крайней мере, не тянут сразу открытую ладонь, мол давай-ка делись добром подобру-поздорову, а то со свету сживу. Сенна улыбается, хоть и осознает, что из-за повязки этого не видно. Привычки на то и привычки, что отказаться от них чрезвычайно сложно.
      - Так это, мясо хорошо идет, советую, сам всю дорогу на нем держусь, а так и не приелось, шкурки тоже неплохо уходят. Только вчера полынью коптил - воняют так, что слезы из глаз, но для дела это хорошо. Мука тоже хороша, но берут в разы хуже, - делится информацией Сенна, не стараясь излишне изворачиваться. Со стражниками стоит быть аккуратнее, они тебе не обычный тупоголовый крестьянин, у которого мозги всё как плугом перепаханные. - Травы тоже неплохо берут. От всякой дряни неплохо помогает. Пошто интересуешься? Из интереса, аль покупать что будешь?
     Сенна облокачивается на борт телеги, внимательно глядя на мужчин. Если женатые или есть какая девица на примете, то получится пару украшений сбагрить, особенно если любовь безнадежная. Вот этому, утирающемуся, пожалуй, особенно интересно будет, она бы на такого не клюнула, а мужики, как правило, на бабий род особо падки, особенно такие непритязательные. Нужно будет предложить, да только не сразу, а то ещё чего не то подумает.
      - А шо эт у вас тут такое творится-то? А то вся жизнь в разъездах, а жизнь-то - вшить - и мимо пролетает, как летний день, - присвистнув спрашивает Сенна, кивая в сторону помоста. Будучи торговцем она объездила немало городов, видала немало волнений, однако с подобным пока не сталкивалась, оттого и интересно узнать что же здесь такое творится.

    Сенна едва слышно хмыкает, усмехаясь. Не отсвечивай, да? С одной стороны, дельный совет, с другой стороны - совершенно бессмысленный. Как же ей торговать, если она просто будет тихохонько сидеть в сторонке? Эгей, такими методами дело не наладишь, впрочем, на рожон действительно лезть не стоит. И пусть открытой угрозы в словах торговца не было, торговка неосознанно напряглась - куда же её занесло? Неужели, здесь и правда не слишком-то спокойно. Болезнь, конечно, всегда приносит с собой смуту и общественное безумие, только вот, о масштабах очередной неразберихи Сенна и не догадывалась. Так всегда бывает, когда странствуешь - новости достигают адресата с заметным опозданием, а то и вовсе не достигают, теряясь в людских разговорах.
     Девушка едва слышно цокает языком, провожая одного из стражников взглядом, а затем переключается на его товарища. Внутри появляется смутная догадка о том, что парнишка болен, причем болен не слабо. Может эта его потливость следствие сильного жара? Сенна, конечно, не лекарь, но знает, как это обычно бывает, потому роется в собственном товаре и выкладывает на дне телеги, неподалеку от стражника, несколько пучков трав, перевязанных тонким кожаным шнурком.
      - Вот против лихорадки, выбирай любые, отдам за полцены, - Сенна чуть щурит глаза, улыбаясь. Травы даже за полцены выйдут чуть дороже, чем можно было бы их купить в другом месте. Прибыли она, конечно, с этой покупки получит меньше, только вот обирать стражников себе дороже. - Я приму твой совет к сведению. Думаю, вечером меня здесь уже не будет, а может и раньше.
    Зависит всё, конечно, от того насколько быстро ей удастся продать товар, но задерживаться в городе Сенна навряд ли будет, разве что подвернется какая крупная сделка, но это маловероятно. Не то место, не то время. Да и что понапрасну стоять в городе? Она даже переночует с большим удовольствием где-нибудь в поле, свернувшись в телеге клубком в окружении мягких шкурок.
     А вот пареньку бы явно стоило вернуться домой да вызвать лекаря. Он хоть не заразный? Трогать его, даже в перчатках, не очень-то хочется, да и Сенна зарекается, что вечером обязательно обработает повозку травами. Так, на всякий случай. Осторожность не бывает лишней никогда.
     А между тем голоса становились всё громче и всё четче Сенна различала чужие слова. Ага, и вправду болезнь, значит, слухи её не обманули. Впрочем, это было понятно ещё по оживленной торговле, но теперь-то у неё были какие-никакие доказательства. Обычно люди либо скрывают болезни, либо орут о них во всю глотку. И второй вариант страшнее, потому что хворь очевидно вышла из-под контроля, сея среди людской общины хаос. А тут и до безумия недалеко. На словах о травниках Сенна тихо кряхтит и старается убрать травы ладонью подальше - этак и к ней прицепятся какие-нибудь фанатики. Наживать же проблеме Сенне совершенно не хочется. Зачем они ей? Только вот, похоже, здесь от них никуда не скрыться.
     Перепалка стражника с проповедником не вызвала у торговки ничего, кроме досады. Бывают же такие люди, которым всё неймется. Впрочем, они всегда получают пропорционально своей жажде правды. Идиоты, что с них взять. Однако от разворачивающегося зрелища внутри поднимается тревога. И вот на кой ляд она сюда сунулась? В следующий раз стоит быть осмотрительней. Сенна цокает и, схватив несколько пучков трав, всучивает их стражнику, пока никто ещё не обращает на неё должного внимания, остальные же травы торопливо прячет среди мешков и шкур, авось и пронесет.
      - Ладно, парень, сегодня твой счастливый день, - мягко произносит Сенна, стараясь скрыть всё нарастающую нервозность, - забирай даром да топай домой лечиться, а то рухнешь прямо тут.
     Совершенно точно нужно поскорее отослать стражника куда подальше. У людей ведь как? Виноват один - значит вину перекинуть можно и на другого, а ей излишнее внимание ни к чему, особенно если оно не связано с торговлей. Сенне достаточно дорога её голова для того, чтобы обеспокоиться. И раз этим кадрам не нравятся травы, то стоит сделать вид, что она торгует только едой да одеждой, это ведь не вызовет у них осуждения? А ещё определенно точно стоит держать нож поближе к себе, так себе защита, но всё лучше, чем ничего.

В разговоре Вик как обычно не участвовал, предаваясь созерцанию окрестностей. Пока Руфио расспрашивал о местных, белобрысый уже успел прикинуть количество дворов с этой стороны села, кто какую скотину держит, да кто каким ремеслом промышляет.
Домик местной знахарки не впечатлял, то ли дела у неё шли не очень хорошо, то ли народ свою защитницу не баловал. Впустили их далеко не сразу, сначала девушка рассматривала и распрашивала о том, кто они. Белобрысый слышал, как девушка подошла к двери, а потом замерла рассматривая гостей в щель, что давно уже просила пакли и глины. Невольник покосился на огород, глины тут хватало.
К замечаниям о своем странном виде Вик давно привык, так что ничуть не обратил на него внимания.
Зато внутри дом оказался куда уютнее чем снаружи, сказывалось что внутри жила девушка, пусть и немного рассеянная.
Невольник сгрузил свой рюкзак у входа, с удовольствием расправив плечи, натертые лямками и отправился вслед за хозяином к корыту. Пока Руфио умывался, Вик терпеливо ждал его позади, предусмотрительно завладев полотенцем. Зельевару не нравилось, когда его “ученик” помогал ему с мытьем или другими личными делами, так что в таких вопросах больше играло кто первый успел.
Белобрысый невольник умылся в рекордные сроки, стоило только Руфио вернуться к столу и спросить про результаты охоты, как мокрый по пояс Вик уже копался в рюкзаке. Через несколько мгновений на столе среди щербатых мисок оказалось несколько упитанных птичек. Они были небольшими, но даже на троих их бы вполне хватило на ужин.
Тем временем обсуждение за столом снова почему-то вернулось к его персоне, чего невольник немного не понимал. Зато упоминание того, как они познакомились, заставило белобрысого улыбнуться. Теперь с расстояния прошедшего времени и пройденного расстояния, это казалось уже довольно забавным приключением. На память с тех пор невольнику достался браслет, прочно вцепившийся в руку своими коготками. Пока Руфио расспрашивал девушку про соседние деревни невольник стремительно подскочил к рюкзаку, из которого как раз показалась пара любопытных кроличьих ушек. Новому спутнику зельевара не сиделось в котелке и он упрямо пытался выбраться на свободу, раз все равно уже привал. Вик попытался было его запихнуть обратно, но скоро сдался и вытащил кролика, оставив впрочем его у себя на руках и не давая бегать по дому.

Вик не подвёл: мужчина ещё не успел договорить, когда сноровистый мальчишка вытащил из рюкзака парочку весьма упитанных птичек, что остались у них с недавней охоты. Белоснежный пух на груди птиц был заляпан кровью, но его всё ещё можно было пустить в дело, а мяса на невесомых костях более чем хватит им всем на сытный ужин. Особенно если травница решит порадовать гостей и кашей. С кусочком бы масла сверху, да щепоткой соли… Но, увы, приходилось признать: не было похоже на то, чтобы в этой деревне нашлось хоть немного сливочного масла, если не считать пары крынок, кое-как сохранённых до следующего праздника – одного из немногих, кое-как разбавляющих тяжёлую, полную невзгод жизнь кмета. Конечно, далеко не всегда деревни выглядели именно так: иные казались куда богаче, люди выглядели приветливее, и на столах всегда находились явства для гостя. Но по этим землям не так давно прошла Алая лента. И, если ничего не предпринять, совсем скоро пройдёт и другое поветрие, не менее, а то и в разы более опасное. Чума, что адаптировалась к лечению. Говорят, поначалу её удавалось лечить традиционными зельями. Но теперь её не берёт даже магия.
– Хорошо, я подойду к Агле, спрошу, не нужна ли ей помощь. Дурман и йорьфик… Да, я бы и сам так сделал. Как пойдёт на поправку, можно ещё настоя верильи ей дать, разбавленного. Но я вижу ты и сама справляешься. В любом случае, буду рад помочь при необходимости.
Наблюдать за аккуратными, опытными движениями девушки, ощипывающей птицу, было одним удовольствием. Длинные хвостовые перья – в одну кучу, лёгкий невесомый пух – в другую, чтобы было потом чем подушки набивать. Лёгкие, непослушные пёрышки взмывали в слабых, неощутимых потоках воздуха, оседали на пол, перемешивались с другой кучей, гипнотизируя своим танцем… Бедняга парень, конечно. Навряд ли он себе ногу нарочно повредил, конечно же. Но уж наверняка он ждал, что его будет лечить его возлюбленная, ежедневно радуя своим присутствием, пусть даже и под неусыпным вниманием тётки… Или кем она ему приходится? Не важно. А тут шиш. Большой такой, без масла. Да и с тем, насколько равнодушно об этом говорит Икишка, к своему ухажёру она относится весьма равнодушно. Быть может, вынужденный отдых заставит его пересмотреть взгляды на жизнь.
Когда птица отправилась в печь вместе с некоторым, к радости мужчины, количеством крупы, девушка вновь обратила своё внимание на гостей. И теперь речь зашла о делах куда менее легкомысленных, но вместе с тем и куда более печальных. Не хотелось портить скорый обед столь неприятной беседой, но, как бы то ни было, они с Виком прибыли сюда именно ради него. Ради чумы и поисков способа её излечения. Безумно хотелось отдохнуть от долгого пути хоть денёк, не забивая себе голову делами… Но он сам выбрал этот путь. И теперь медлить не стоило.
– Людей? М-да… Хоть не заживо, надеюсь?
Герцога вполне можно было понять. Огонь очищает почти от всего. От заразы, по крайней мере, точно: не зря выражение «прижечь рану» вошло в плоть и кровь этого мира. Любой лекарь скажет, что жаркое пламя не оставляет после себя ничего живого и ничего заразного. Сжигание деревень, равно как и убийство зачумленных вместе со сжиганием трупов было мерой вынужденной, хоть и такой, от которой шли мурашки по коже и волосы вставали дыбом. Можно было бы просто создать изоляцию… Но герцог явно не хотел лишних сложностей, и действовал по самому простому пути. И, приходилось признать: одному из самых эффективных. Мужчина зябко передёрнул плечами. Если местные стражи закона столь скоры на руку… Ему лучше поспешить с поиском лекарства. Иначе этот ушлый товарищ, быть может, и спасёт города от чумы, но уподобится в этом больному грудной жабой, что ради лечения вырвал себе лёгкие. Сгоревшие деревни, погибшие жильцы… Озёрный край будет ждать ужасный голод и разруха, от которой он не оправится ещё очень долго.
От мрачных мыслей Руфио отвлёк удивлённый возглас девушки. Проследив за её взглядом, мужчина увидел своего белобрысого спутника… Что держал на руках их ещё одного спутника, белого и длинноухого. Очень странного.
– А, это кролик. Ты что, живого кролика никогда не видела? Он с нами недавно, с Аренина. Странный зверёк, на самом деле…
Странный – это не то слово. Впервые он появился, когда зельевар и его спутник внезапно обнаружили себя где-то в полумиле от городских ворот Аренина, наслаждающимися свежим, ещё тёплым воздухом и не по-осеннему жарким солнцем… При том, что ещё вчера задували грозные ветра приближающейся зимы. Какое-то чудо отбросило их назад во времени, а также немного в пространстве… И подарило им ушастого спутника, что имел попросту мистическую способность появляться из ниоткуда и столь же бесследно исчезать. В голове Руфио через пару дней после выезда из столицы курфюршества зародилась совершенно сумасшедшая теория: что этот кролик был обычным зверьком, которого засосала та же магическая аномалия, что и их с Виком. Но если их выбросило аккуратно во времени и на месте (пусть и не в том и не там), то кролика некая странная сила продолжала переносить во времени то туда, то обратно, при этом неизменно возвращая его в текущее время рядом с ними… Как, наверное, с теми, кто последний подвергся действию странной магии?
– Приношу свои извинения, что вторгся сюда со столь мрачными разговорами. Просто дело в том, что я поставил своей целью поиск лекарства от чумы, вопреки всем опасностям. Быть может, я чересчур самоуверен, но… Я попытаюсь.