Утреннее путешествие в библиотеки Реджинхолла и Элкона были очень плодовитыми - десятки магических трудов и исследований, книг и разного рода записей и заметок к полудню уже стопами лежали на большом дубовом столе в Башне чародея, чтобы тот мог продолжить свое исследование. Словно одержимый, Эдмонд искал подтверждения своим догадкам, упоминания чего-то, что он ранее читал, более детальных описаний, на первый взгляд, простых заклинаний - а может формулы новых. Он не знал наверняка - идея закралась в его голову и, подобно чуме, начала распространяться по разуму волшебника, собирая обрывки знаний, которые он когда-то где-то почерпнул - магические закономерности, о которых подсознательно догадывался, но вслух никогда не произносил. В какой-то момент вся эта раздробленная мозаика сложилась в одну большую, размытую картину, окончательно лишив волшебника сна.
Эльфийские и тагерийские письмена мелькали один за другим, и, закончив читать очередную рукопись, чародей отложил ее в стопку ненужных. Благо, Ларс составил точный список книг и пергаментов, чтобы знать, какой библиотеке та принадлежит. Но об этом Эдмонд сейчас не думал. Не успел лист опуститься в стопку, как волшебник подобрал новый - старый свиток в тубе с надписью на верхнеэльфийском. Аккуратно развернув его, Эдмонд узнал рукопись - та самая, которую, в числе прочих он вынес когда-то из библиотеки в ночь смерти короля-алхимика Эль-Саммана и впоследствии ставшей одним из подарков Мартину дель Веберу, чтобы "украсить его библиотеку редчайшими крупицами знаний, давно считающимися утерянными". Взгляд скользнул по последней строке, волшебник бережно свернул свиток и положил его в тубу, чтобы отложить в стопку нужных.
Сама задумка была простой, но ее исполнение требовало много усилий и знаний. Нужно было найти древние формулы заклинания "Вестник", чтобы найти те самые части, отвечающие за сохранность информации, за привязанность к месту, найти частицу, оставляющую тот самый уникальный след волшебника. Требовалось найти способ "вживить" заклинание, оставить его, как печать, настолько долговечную, насколько это возможно, но был ли когда-то такой способ? Возможно, но Эдмонд его не знал - и очередная рукопись легла среди тех, что ему вряд ли понадобятся.
В следующем томе "О чарах и зачаровании" датированном 544 годом говорилось о способах временно оставить чары на предмете или в каком-то определенном месте, но затраты на такого рода чары были слишком велики и быстротечны, чтобы их использовать на практике. Эдмонд присмотрелся к формулам, что-то записал на пергаменте, вложил закладку в книгу и оставил под рукой.
Несколько часов прошло за книгами - все это время Эдмонд никого не принимал и останавливался лишь на редкие и короткие перерывы, снова возвращаясь за стол и склоняясь над письменами. Стопка ненужных книг и рукописей очень скоро превратилась в несколько высоких стоп, образующих причудливую гору - Ларс время от времени приносил еду и питье, унося часть из этого вниз, чтобы потом отправить обратно в родные библиотеки.
Оба светила уже начали свой путь вниз к горизонту, когда Ларс принес еще с несколько десятков книг и кладь с не менее сотней рукописей. Чародей поблагодарил верного слугу и продолжил работу.
В каждом заклинании была та небольшая часть, в которой чародей контролировал количество вкладываемой им силы. В некоторых заклинаниях это было сделать сложнее, в некоторых - легче. Некоторые и вовсе не могли бы сработать, если чародей вложил недостаточно магической энергии. Но если заклинание должно только нести в себе небольшую долю информации, то и много не нужно. Так думал Эдмонд и этого пытался добиться. И, казалось, вот оно, выглядит просто. Нужно лишь найти верный способ оставить это на бумаге. Своего рода печать - и пока больше всего на него была похожа "тропа".  Но тогда никто другой не сможет увидеть или распознать эти метки. Требовалось вплести в заклинание уязвимость, чтобы читать метку, и каким-то образом уменьшить ее, чтобы та уместилась на клочке пергамента. Вплетая в заклинание новые части, этого возможно добиться, но сколько времени уйдет на подобные манипуляции - чародей не ведал. День, неделя, месяц? А то и годы.
К вечеру чародей оставил свои изыскания, чтобы наконец отдохнуть - сказалась бессонная ночь и целый день за чтением и письмом. Едва светила коснулись горизонта, Эдмонд погрузился в глубокий сон.
Сев ранним утром за первую книгу, волшебник понял, что должен изменить что-то в своем подходе. Он не мог перечитать все библиотеки курфюршества, да и проку от этого было мало. Семь книг и несколько рукописей лежали в стопке "нужных", а гора “ненужных” разбиралась Ларсом еще несколько часов после того, как чародей отошел в свои покои.
Более не вчитываясь в выбранную им книгу, чародей взял одну из отложенных вчера. “Магия Элиендилла” - рукопись эльфийского чародея-экспериментатора. Его считают одним из тех чародеев, кто сделал огромный вклад в развитие волшебства. Написана в 755 году до Астрийского Союза. Чародей сомневался, что это оригинал - вряд ли даже эльфийская рукопись проживет почти две тысячи лет. Но его не интересовало, написал ли это сам Элиендилл - главное было содержание. Он оглядел остальные работы, тяжело вздохнул. Он их все читал и примерно помнил, о чем те рассказывают - этого было недостаточно, не хватало нескольких ключевых деталей в формулах заклинаний. Волшебник развернул свиток на верхнеэльфийском. Взгляд сам упал на дату - в пересчете это был 334 год до Астрийского Союза. И тут чародея осенило - все нужные ему записи были старыми, не менее нескольких веков, а то и тысячелетий. Волшебник понял, что ему нужны не работы молодых магов, а те старые и бесценные знания тысячелетний давности, когда маги активно развивали науку чародейства.
С этой мыслью Эдмонд поднялся со стула и скрылся за стеллажами своей библиотеки. Были у него три книги, которым уже не менее девяти столетий - времена, когда магия не была столь развита. "История магического искусства", том первый "Учение архимага Сворсейла", написанная рукой ученика самого Каледана, том второй "Первая школа чародеев", автор ее - последователь архимага - описывает события не только времени учреждения школы, но и затрагивающий попытку некромагов свергнуть власть королевства Тан-Каинелль, том третий "Участь Иллендейла". Написавший ее был сыном и выпускником первой школы чародейства и был ярым противником магических экспериментов, результатом которых были две змеиные войны.
Эти три тома и еще пять свитков легли на стол.
“Недостаточно!” - сказал себе чародей, но он знал, что делать.
- Снег! - окликнул он одного из белых воронов, - Снег!
Чародей, схватив по пути посох, направился к окну, - Снег! - крикнул он снова, но ворона нигде не было.
- Снег! - пробасил чародей в четвертый раз, и эхо пронеслось по Аренинским кварталам. Мгновение спустя послышался Шелест крыльев.
- Чего ор-решь, стар-рый! - каркнул белый ворон, едва когти коснулись подоконника.
- У меня для тебя есть задание, - Чародей пропустил мимо ушей брошенную птицей фразу и сразу перешел к делу, - Лети к каждому графу и барону, у которых есть достойные внимания библиотеки. Лети к известным тебе коллекционерам - к Альброку, Зидреду, Гизборну - ко всем, кого можешь упомнить. Скажи им следующее: “Чародей Эдмонд, известный как Черный Ворон, член старшей триады Аренинского Совета Чародеев передает вам свое преисполненное уважением приветствие. Мэтр Эдмонд окунулся в исследования, что должны помочь нашей общей борьбе с темной магией и некромантией, но его кладезь знаний не столь велика и не вмещает в себя секреты всего мира. А потому он ищет помощи у вас. Мэтра интересуют любые рукописи посвященные магии и магическим исследованиям и датированные до заключения Астрийского Союза или незадолго после него. Если ваша милость будет так добра и великодушна, мэтр Эдмонд хотел бы знать, что это за знания и какие из них ваша милость была бы готова временно предоставить с последующим возвратом после использования”.
Ворон посмотрел на Эдмонда красными глазами и каркнул, словно рассмеялся тому в лицо.
- Как я это должен с пер-рвого р-раза запомнить? И может мне не стоит лететь за тр-ридевять земель куда-то за Озер-рную долину? Достаточно охватить тех гр-рафов и бар-ронов, кому ты довер-ряешь. У тебя совсем ум за р-разум зашел? Мозг на чер-реп случайно не надавил? Облететь все гер-рцогство и оповестить всех напыщенных пр-ридур-рков, чтобы кто-то из них пр-рислал тебе книгу с ядовитым пор-рошком, потому что ты всем уже как кость в гор-рле?
Эдмонд осекся и ничего не ответил. Ворон был совершенно прав - подобным бездумным образом поступать нельзя - из одних только графов найдутся пять-шесть, которые с радостью воспользуются подобной возможностью, не говоря уже о посторонних ушах среди их придворных.
- Тогда, - помедлил чародей, обдумывая, как поступить. Лететь только к тем, кому он доверяет - это сократит список источников до дюжины и не более, - для начала требуй совершенно частного разговора - лови их в своих покоях без посторонних ушей, - сказал волшебник, - И лети только к следующим людям...